Глобальный тест на творческое мышление.
“Выбор”, как категория креативности.
“Уклонися от зла, и сотвори благо”. Пс. 33:15
Некоторое время назад я приводила академическую статистику, показывающую, что за последние три десятилетия показатели творческого мышления в США резко упали. Опираясь на эти данные, The Washington Post в 2019 написал: “85% сегодняшних детей менее креативны, чем их сверстники 1980-х”. В конце статьи я предполагала, что это объясняется тем, что сам тип креативности, сформировавшийся в недрах западной цивилизации, исчерпал потенциал своего развития (см. статью “Изменяющаяся антропология креативности”). Данная статья — продолжение размышлений на тему того, как может измениться наше понимание самого феномена “творчество”.
Творческое мышление — это всегда выбор. Иногда это совсем простая дилемма, например, “чай или кофе”. Иногда — посложнее, когда мы пытаемся создать что-то новое, занимаемся так называемым “эвристическим” или инновационным поиском и пытаемся уравновесить, скажем, известное в дизайн-мышлении противоречие “человеческие потребности — возможности бизнеса”. Но иногда в нашу жизнь входит гамлетовская дилемма уровня “Быть или не быть…”
Видимо, в эти моменты мы и можем по-настоящему проверить силу проявленности в нас Творческого начала.
Более того, сложившуюся сегодня в мире ситуацию можно рассматривать как глобальный тест на творческое мышление, предложенный всему человечеству и, конечно, тем, кто относит себя к представителям так называемой “Экономики креативности”.
Уроки христианской истории.
Я всегда была склонна пытаться понять настоящее и осмыслить будущее через историю. Думается, там можно найти ответы на многие вопросы современности. Там же есть и наглядные примеры того, как происходило творческое разрешение сложнейших проблем, то есть выход за пределы дуального, — казалось бы, безальтернативного, положения вещей.
Во время земной жизни Спасителя творческая дилемма, то есть, на первый взгляд, всего лишь два полюса выбора, были представлены иудейской священнической элитой и римской властью во главе с кесарем. При этом, Иудея и Рим сожительствовали, несмотря на, казалось бы, фундаментально разные ценности: с одной стороны, неукоснительная вера в Единого Бога, с другой — безусловное поклонение пантеону языческих богов…
Да, между этими полюсами было много вражды, но суть противоречия сводилась к тому, кто получит больше власти, почета и богатства. При этом, иудейское священноначалие, в целях сохранения и израильского народа, и его традиций, и, прежде всего, собственных позиций и интересов не только не шли на конфликт с римской властью, но всячески соучаствовали в ней, возлежа на общих пирах, в театрах, банях и других культурных мероприятиях. Священноначалие обладало не только духовной властью, но и огромной финансовой мощью, связанной с ведением бизнеса вокруг Иерусалимского Храма, куда стекались огромные богатства. Таким образом, главная задача и Иудеи, и Рима была одна: в поддержании сложившегося статуса-кво, — в сохранении своих позиций, статуса, власти, привилегий. Отсюда основные призывы иудейских первосвященников к народу вращались вокруг благоразумия и лояльности к римской власти. Брожения и восстания происходили, в основном, на уровне простых людей, — тех же зилотов, для которых сложившаяся ситуация эллинизации и медленного «размывания» религиозных традиций не соответствовали их ревностным идеалам иудейского благочестия.
Таким образом, с точки зрения обывательского мышления, гипотетический выбор был ограничен: либо власть книжников и фарисеев, связывающих простых людей “бременами тяжелыми и неудобоносимыми” [Мф. 23:1], либо языческая, по сути, безбожная римская власть. Либо — либо. Современное человечество, особенно, западная цивилизация продолжает неустанно воспроизводить эту ограничивающую мыслеформу во всех своих проявлениях: от представлений о человеке до фундаментальных наук. Вспомнить хотя бы корпускулярно-волновой дуализм…
Однако мы знаем, что инсайт всегда лежит за пределами системы. Искать выход стоит вне пределов “плоского” измерения “за и против”. Его можно найти в надсистеме, — там, где задается “третья точка”.
Творческое мышление всегда основано на Триединстве.
Если пользоваться когнитивной моделью Компаса, Древний Рим представлял собой западную модель мировосприятия, ветхозаветный иудаизм — восточную.
Что же можно считать “севером” и “югом”?
Приход и проповедь Христа заложили северную — “третью точку” — в эту, казалось бы, абсолютно безвыходную эвристическую дилемму. Кстати Апостол Павел дал ей потрясающе емкое описание, дошедшее до нас сквозь тысячелетия: “для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие” [1Кор.1:22–24] (“еллинами” Евангелие называет иудеев, принявших античную культуру).
Что же это за точка отсчета, которую предложил Христос и которая лежит за пределами схемы “за и против”?
Это — Любовь.
Неудивительно, что Он вызвал такую ненависть как у иудейских первосвященников, с одной стороны, так и полное непонимание у римской власти, с другой. В этом плане показательны евангельские слова, когда, по воле иудейских священноначальников римский префект Иудеи Понтий Пилат дал, хотя и нехотя, согласие на казнь Христа: “И сделались в тот день Пилат и Ирод друзьями между собою, ибо прежде были во вражде друг с другом” [Лк: 23: 12–12]. Их, таких казалось бы разных людей, объединило страстное желание “оставить все как было”…
Однако истинное Творчество и стремление любой ценой сохранить сложившееся — привычное нам — положение вещей, статус-кво— «возврат к исходному состоянию», несовместимы. Видимо, только в условиях отказа от привычного и комфортного происходит необходимое духовное преображение личности — то, что является высшей целью божественного акта творчества, происходящего в каждой человеческой душе...
Проверка на степень проявленности творческого потенциала личности проста: если в процессе принятия решения человек движим желанием, чтобы было “как раньше”, если ключевая мотивация — сохранить “как привычно, удобно и комфортно”, ему стоит, по крайней мере, остановиться и задуматься…
Именно это и предполагает сложившаяся сегодня глобальная ситуация, которую можно рассматривать как всеобщий тест на творческое мышление.
Творчество как умение “превосходить” дилемму.
Выбор между “западом” и “востоком” сопровождает человека всю жизнь. Однако крайне важно осознавать, через что мы делаем свой выбор: через Любовь (“север”) или через Ненависть (“юг”). И вот здесь, по вертикали, на мой взгляд, третьего не дано. И, возможно, именно этот выбор и будет определять способность к истинному Творчеству и личности, и уровень развития творческого мышления всего человечества.
Больше того, модель Компаса показывает, что есть внутренняя, глубокая взаимосвязь следующих категорий:
Нам думается, что текущий момент отражает глубокую перестройку планетарного сознания человечества, касающуюся его понимания, что же такое Творчество. Западная модель креативности, основанная на принципе избранности, — разделения и поляризации, дав цивилизации необходимые ей плоды, постепенно будет уступать место новым формам творческого осмысления действительности. Возможно, нам предстоит вернуться к древнему пониманию того, что же такое творческий акт свободной человеческой личности. С течением времени мы вернемся к пониманию того, что истинный Творческий потенциал, относящийся уже не просто к созданию инноваций, но к самой жизни, раскрывается через Любовь. Кстати категория, в современном творческом дискурсе считающаяся абсолютно неуместной — вот уж поистине “и соблазн, и безумие”…
Принятие решения в условиях сложного выбора — один из самых мощных инструментов духовного роста человека, напрямую связанного с его способностью творить.
Отказ от собственной, личной ответственности принятия решения, каким бы сложным и подчас драматичным оно не было — равносильно духовному и творческому самоубийству. В частности, поэтому разговоры о том, чтобы передать функционал принятия решений т.н. искусственному интеллекту, так как он — якобы — свободен от человеческих эмоциональности и ошибочности — от лукавого. И является либо результатом глубокого духовного невежества, либо плодом хорошо осознанного выбора.
…История повторяется, — просто каждый раз в новых декорациях. Видимо, потому что человек за тысячелетия не меняется, и ему надо снова и снова проходить одни и те же уроки. Искать “третью точку” в своей Душе. Учиться делать выбор. Выбор, на полюсах которого Ненависть/Страх, с одной стороны и Любовь/Безстрастие, с другой.
И когда пришел Он в храм и учил, приступили к Нему первосвященники и старейшины народа и сказали: какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть? Иисус сказал им в ответ: спрошу и Я вас об одном; если о том скажете Мне, то и Я вам скажу, какою властью это делаю; крещение Иоанново откуда было: с небес, или от человеков? Они же рассуждали между собою: если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? а если сказать: от человеков, — боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка. И сказали в ответ Иисусу: не знаем. Сказал им и Он: и Я вам не скажу, какою властью это делаю.
Мф. 21:23–27.
